«Если бы мы были Джонсоном, мы бы такой звонок приняли»: пранкеры Вован и Лексус развели экс-премьера Британии

Российские пранкеры Вован и Лексус поговорили с бывшим премьер-министром Британии Борисом Джонсоном от имени французского политического и экономического деятеля Жака Аттали. Не заподозривший подвоха политик рассказал, что он думает о ситуации на Украине, заявил о продолжении своей политической карьеры и оценил прозвище, данное ему россиянами. Подробности — в эксклюзивном интервью Лексуса RT.

• © AP Photo/Alberto Pezzali

— Вышел ваш пранк. Какая реакция на него?

— Ещё пока никакой реакции не было. И думаю, не факт, что будет.

— Почему?

— Британия нас поставила в чёрный список, объявила угрозой национальной безопасности и усилила блок в отношении всего, что мы делаем. В том числе есть договор со многими СМИ, что они не будут публиковать наши разговоры. 

Приглашения Украине вступить в Североатлантический альянс на предстоящем саммите НАТО не будет, заявил глава МИД Великобритании Дэвид…

Три месяца подготовки — это было тяжело. Один разговор у нас сорвался: видимо, тогда была проблема у консерваторов на выборах, поэтому нашему собеседнику пришлось за полчаса до созвона отказаться от разговора. После этого мы ждали несколько недель, и вдруг звонит его помощница и сообщает, что Джонсон готов с вами пообщаться, вы не могли бы минут через пять — десять выйти на связь? Так, конечно, не делается в международной политике, пришлось срочно искать компьютер.

— Кто завел разговор про Украину? 

— Сам Джонсон. Когда мы только подключались, он спросил: «Вы не против, если у меня будет стоять в кабинете украинский флаг?» Мало ли, его собеседник не любит Украину или ещё что.

— Это как у нас «Чей Крым?» — чтобы понять, разводят нас или нет?

— Да, он спросил, не против ли мы, мы сказали: «Конечно, нет». Дальше Украина была основной темой дискуссии — но мы так и думали.

— Значит, в их лагере тоже не все говорят в один голос?

— Когда мы общаемся с разными политиками, мы встречаемся с разными точками зрения. Есть те, кто готов отдать территории Украины взамен на членство в НАТО, эта точка зрения среди американцев-республиканцев очень популярна, находит отклик и в Европе: Италии, Венгрии, Словакии. А есть и агрессивные, вот Британия, например, Испания, Нидерланды. Европа разделена на несколько лагерей, в ней нет единого решения.

— Джонсон неглупый человек…

— Мы сделали вывод, что он один из умнейших, с кем нам приходилось общаться.

— Почему же он ничего не заподозрил? Получается, что вы умнее.

— Дело не в том, кто умнее, мы просто более проницательны, поэтому нам это удалось. И мы знали, как сыграть на его интересах и чувствах.

— Это секрет?

— Да нет, мы же понимали, что будет ему интересно. Если бы мы звонили от какого-нибудь украинского деятеля, да даже от лидера европейской страны, то вряд ли бы он согласился общаться. Ему нужны умные люди, которые вошли в историю, на которых он опирался. Даже в отставке он не со всеми бы политиками согласился. А тот человек, которым мы представились — мы с ним сами общались, — имеет довольно здравую точку зрения.

Пранк-журналисты

— Лексус и Вован стали именем нарицательным, когда речь заходит о пранке. Могли бы вы рассказать, как этот дуэт образовался?

— Мы просто в интернете выкладывали какие-то развлекательные вещи. Нас заинтересовала политика, и мы решили объединить усилия, делать какие-то более качественные вещи.

— Сколько лет назад вы познакомились?

— Думаю, больше десяти лет занимаемся уже в такой активной, профессиональной фазе.

— Я где-то прочитала, что существует «кодекс пранкера», это действительно так?

— Нет, его не существует, потому что нет официально зарегистрированного сообщества и никто нормативы не разрабатывал. У каждого человека есть свой моральный кодекс. Мы и словом «пранкеры» себя не называем, скорее пранк-журналисты. Даже в журналистской среде нет уже какого-то кодекса, что уж говорить о нас. С другой стороны, кроме нас, этим никто не занимается, поэтому какой-то кодекс вводить в этом случае бессмысленно.

— А как бы вы классифицировали виды пранков?

— Сейчас это слово приобрело более развлекательный смысл.

Тот, кто себя называет пранкером, как правило, снимает какие-то ролики, постановки с юмором. А мы занимаемся политическим пранком, точнее даже общественно-политическим.

— Вы вывели пранк на международный уровень, эти высказывания влияют на международную политику, они важны. Как вы к этому пришли? 

— Как-то само нам в голову пришло. Мы придумали, и оно реализовалось вот в этом формате. У нас нет редакторов, которые вопросы прописывают, этим занимаемся только мы. Если нам тема лично интересна, то будут и вопросы к человеку, и представление о нем. Мы для себя открываем реальное положение дел в мире, и сами получаем от этого удовольствие.

— Можно ли, на ваш взгляд, назвать пранкерами мошенников, которые представляются службами безопасности, медицинскими центрами?

— Надо смотреть на мотив каждого человека. Если в их случае какие-то корыстные цели преследуются, то в первую очередь они мошенники, а какие способы для развода используют — уже второстепенно.

— В ваших действиях корысти нет?

— Нет, мы ни у кого денег не просим. Мы пытаемся получить информацию, это наша основная задача.

Источник: russian.rt.com